После гибели Клемана прошло всего несколько дней, но кажется, что это целая вечность — мы захвачены бурей чувств, которые сложно обуздать. Наверное, ни годы, ни опыт, которых у нас нет, — ничто не может подготовить к гибели друга, товарища. Нам нужно время, чтобы погоревать наедине с собой, но у нас нет этого времени, потому что убийство Клемана — это политическое убийство. А значит, оно требует политического ответа. Жизнь не будет останавливаться в знак уважения к нашим слезам, и мы сами не можем остановиться — в знак нашего уважения к Клеману и к его борьбе, — и не можем опустить руки, особенно сейчас. Мы должны поднять голову, превратить нашу боль в гнев, а нашу ярость — в силу. Именно этой бесконечной болью, этим неистовым гневом, яростью и силой пропитаны эти строки, которыми мы хотим вернуть смерти Клемана тот смысл, который он сам хотел бы ему придать — политический смысл.
В воскресенье, 2 июня, за три дня до убийства Клемана, «Лига еврейской обороны», ультра-националистическая про-израильская военизированная группировка – которая в США и Израиле запрещена как террористическая организация, а во Франции легальна – взяла на себя ответственность за покушение на молодого человека по имени Мунир, в результате чего он до сих пор находится в коме. Во вторник, 4 июня, после собрания «часовых» — противников однополых браков — было совершено жестокое нападение на лесбийскую пару, и одна из женщин, которую с места происшествия увезла «скорая помощь», теперь проведет на больничном три месяца. В четверг, 6 июня, «двое бритых налысо мужчин» в куртках-бомберах — по всей видимости, ультраправые — напали на молодую женщину в хиджабе по имени Рабия. Когда она попыталась подать заявление в полицию, ей посоветовали вернуться домой и «не поднимать шума». В тот же день и в тот самый момент, когда мы выходили на улицах Парижа и других городов, чтобы почтить память Клемана и воздать должное его антифашистской борьбе, а министр внутренный дел М. Вальс с пеной у рта говорил о роспуске группировки Националистичекой революционной молодежи, в Париже происходила одна из самых массовых за последние годы облав на нелегальных иммигранток/в. 7 июня мы узнали о закрытии дела, возбужденного прокуратурой против полицейского, виновного в гибели Мушина и Лахами в Вилье-ле-Беле в 2007 году.
Это перечисление можно продолжать еще долго.
Клемана убила не просто банда фашистов. Клемана убило не само по себе ультраправое движение. Клеман стал жертвой резкого роста популярности и банализации самых отвратительных взглядов во Франции и в Европе в целом. Клемана убил государственный расизм — и в особенности исламофобия, – государственная ксенофобия, гомофобия. Месяц за месяцем мы видели, как гомофобия гордо маршировала по нашим улицам. Исламофобия уже много лет царит в политике и в СМИ с присущими ей угрозами, оскорблениями и нападениями, которые становятся все более жестокими. Гадина фашизма рождается не одна. Почву и питательную среду для самоуверенности ультраправых создают расистские, ксенофобские, гомофобные высказывания и действия представителей и институтов власти.
Клеман был мужчиной, гетеросексуальным, цисгендерным, белым, студентом престижного Института политических наук. Его убили потому, что он был антифашистом и анархистом. Его убили так же, как могут убивать лесбиянок, би, геев, трансгендеров, которым не повезет оказаться не в то время не в том месте. Его убили так же, как могут убивать небелых, иммигранток/в, коренных жительниц/ей бывших колоний, мусульман/ок. Его смерть всколыхнула общественное мнение гораздо больше, чем любая смерть небелой жертвы полицейских преступлений, погромов и прочих расистских убийств. Несмотря на нашу огромную боль, мы не можем этого не видеть. Это нисколько не облегчает наше горе — наоборот, только усиливает, насколько это еще возможно, нашу ярость и решимость бороться. Клеман был антифашистом — он боролся за радикальное равноправие, боролся плечом к плечу со всеми, кого ультраправые считают смертными врагами: с сексуальными меньшествами и трансгендерами, иммигрант/к/ами, выходцами из колоний, мусульман/к/ами, политическими активист/к/ами. Клеман неустанно разоблачал банализацию и институционализацию ультраправых взглядов и действий. Пока мы не очистим язык, в том числе в своих собственных рядах, среди радикальных и даже революционных левых, от малейших признаков национализма, пока мы не начнем вести постоянную, непреравную борьбу с расизмом, исламофобией, преследованием цыган и нелегальных иммигрантов, гомофобией, сексизмом, — мы тоже будем прокладывать дорогу растущей гадине. Именно эту борьбу мы должны продолжать. Против фашизма, любыми способами, какие потребуются.
перевод: Vera, Mona.
источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий